Из распахнутого настежь окна сладко пахло акацией, в саду ворковали голуби, на карнизе заливались невидимые глазу воробьи. Было раннее утро, солнце едва взошло, а жизнь во дворце уже вовсю кипела, подчиненная строгому регламенту.
Катарина сидела перед зеркалом, пока вокруг нее суетились служанки и фрейлины, в чьи обязанности входило подготовить ее Величество к завтраку и утренней прогулке с королем. Туалет занимал не меньше двух часов, и пока на нее умывали, надевали чулки, подавали сорочку, затягивали в корсет и сооружали на голове сложную прическу, у Катарины было время подумать. Она давно уже научилась не замечать многочисленных слуг, делающих свою работу и полностью погрузилась в воспоминания прошлого вечера.
Всего несколько недель назад среди ее фрейлин появилась девица Маран, дальняя родственница Колиньяров, для которой графиня Урсула самолично выхлопотала патент. Светловолосая эреа кротко улыбалась, застенчиво хлопала ресницами и боялась рта раскрыть, когда ее представляли Катарине. Тогда она не придала значения пополнению в своей свите, и тем сильнее было раздражение, когда на последнем балу она осознала, что появление этого чистого ангела может обернуться проблемами лично для нее.
Она вернулась из сада в бальную залу между паваной и менуэтом. Ивонн Маран стояла среди приближенных короля, и Фердинанд не сводил с нее глаз.
Головная боль, оставленная было в саду, вернулась с удвоенной силой. Взгляд короля был излишне мечтательный, а сам он весь будто бы даже приосанился, выпрямил плечи и втянул живот, пока рассказывал белокурой фрейлине историю, которую та слушала с неподдельным восторгом на хорошеньком личике.
В тот момент Катарина посмотрела на девицу Маран совсем другими глазами. Было неприятно осознавать, что у них с ней слишком много общего.
Светлые волосы, хрупкость фигуры, нежные черты лица - именно тот тип женщин, которые были во вкусе короля. Вот только у фрейлины было преимущество, которое ей было ничем не перебить. Она была моложе Катарины на десять лет, и была слишком похожа на нее саму, когда ее только представили Фердинанду как невесту.
Неужели Колиньяры настолько обнаглели, что решили через фаворитку нашептывать королю, что ему следует делать в их шкурных интересах? Все это грозило вылиться в весьма громкую грызню между Ариго и Колиньярами.
Возможную соперницу, даже если она еще таковой не являлась, следовало убрать как можно быстрее, иначе король перестанет прислушиваться к ее советам, а Ги с Иорамом останутся без новых должностей и званий, на которые теперь будут претендовать многочисленные родственники семейства Коллиньяров.
Катарина тяжело вздохнула и пододвинула к себе письменный набор. Пока служанка заканчивает ее прическу, она как раз успеет написать Ги записку о том, что хочет видеть дорогого брата во дворце для беседы.
